Российское Библейское общество... Знакомо это слово; но как скудны наши сведение о нем! — Теперь, благодаря почтенному труду г-н. Пыпина¹, мы можем иметь ясное и отчетливое понятие о том, что такое российское Библейское общество, как оно у нас явилось, как действовало и как, наконец, закрылось.

Как же оно у нас явилось?

Российское Библейское общество, сперва называвшееся Петербургским, а с 1814 года российским Библейским обществом, основано 6 декабря 1812 года. В этот день блаженной памяти Государь Александр Павлович утвердил доклад об учреждении общества, доклад, в котором изъяснена была польза, какой можно было ожидать от этого учреждение, и изложен устав общества, состоявший из 14 пунктов. Образцом для нашего общества послужило «британское и иностранное Библейское общество», основанное в 1804 году, которое с успехом продолжает свою деятельность и до настоящей поры². Оно-то, это британское общество, послало и своего члена для надлежащего устройства нашего общества: это был пастор Патерсон.

Первое заседание для открытие нашего общества и избрания

49

членов комитета было 11 января 1813 г., в доме князя Ал. Николаевича Голицына. В этом собрании приняли участие очень многие лица, духовные и светские. Из духовных тут были: преосвященные Амвросий, митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский, Серафим, архиепископ Минский, и Сестренцевич-Богуш, митрополит римско-католических церквей в России, духовник Императора, протопресвитер Криницкий, ректор Петербургской академии, архимандрит Филарет, агенты британского общества, пасторы Патерсон и Пинкертон, и несколько других пасторов. Из светских, кроме Голицына, были здесь министр народного просвещение граф Разумовский, министр внутренних дел Козодавлев, обер-прокурор св. Синода, князь Мещерский, и другие. В этом заседании составлен комитет Библейского общества, состоявший из президента, вице-президентов, директоров, секретарей и казначее. Президентом общества был избран главноуправляющий духовными делами иностранных исповеданий, князь Ал. Н. Голицын, вице-президентами: граф В. П. Кочубей, граф А. К. Разумовский, Мих. Ив. Донауров, обер-гофмейстер Р. А. Кошелев, О. П. Козодавлев, и К. Ив. Габлиц; директорами: генерал-суперинтендент Рейнбот, пастор Питт, князь П. С. Мещерский, граф К. А Ливен, барон Б. Ив. Фитингоф, Н. Ив. Фус, Н. Д. Жулковский, С. С. Джунковский, А. А. Ленивцев, и С. С. Уваров; секретарями: В. М. Попов и А. Ив. Тургенев, казначеем Я. Ив. Шмит. Какая странность в составе комитета! Комитет российского Библейскаго общества, — и между тем в составе его нет ни одного православного иерарха, нет ни одного православного священника; только два духовных лица лютеранского исповедание,— это Рейнбот и Питт; прочие все люди светские! Но в следующем (1814) году является уже значительная перемена в составе комитета: некоторые из лиц выбыли, другие вновь вступили. В числе вновь вступивших были уже лица и духовного сана, — это вице-президенты: Киевский митрополит Серапион, Петербургский

50

митрополит Амвросий, Черниговский архиепископ Михаил, Тверской архиепископ Серафим, архиепископы Иов (Екатеринославский) и Досифей, митрополит Сестренцевич-Богуш, архиепископ армянский Иоаннес; директоры: ректор Петербургской академии, архимандрит Филарет, протоиерей Музовский, аббат Мангень. Затем лица духовного сана участвовали в комитете до самого закрытие Библейского общества; напр. (кроме упомянутых) вице-президенты: митрополит Варлаам, преосвященные — Симеон, Иона, Григорий, униатский митрополит Иоасафат Булгак, лютеранский епископ Сигнеус; директоры: ректор Петербургской семинарии, архимандрит Иннокентий, священники Г. Н. П. Павский (с 1817 г.) и А. Ив. Малов; пасторы Фольборт и Ян, католический патер Госнер (с 1820 г.). Многие, участвовавшие в Библейском обществе, сменялись; но некоторые оставались в нем постоянно; таков князь Голицын, остававшийся президентом общества до 15 мая 1824 г.; таковы секретари общества Попов и Тургенев — лица, подчиненные Голицыну.

В чем состояли действие общества?

Действие общества состояли в переводе Библии или частей ее на разные языки, и продаже переводов по дешевой цене или безденежной раздаче их бедным, в учреждении отделений общества и сотовариществ, в печатании и распространении книг религиозно-нравственного содержание.

Перевод полной Библии или частей ее шел быстро и с большим успехом. В первый год своего существование общество издало 22.500 экз. полной Библии и 37.700 экз. Нового Завета. Затем число изданий с каждым годом возрастало, так что в течение 12-летняго существование своего оно издало 208.068 экз. полной Библии, 400.260 экз. Нового Завета, 267.772 экз. разных частей св. Писание, — всего 876.772 экз. Издание эти к 1 января 1823 г. существовали уже на 41 языке³. Одни из них напечатаны в России по тексту,

51

уже прежде существовавшему, на 14 языках и наречиях⁴, другие вновь составлены самим обществом, на 12 языках⁵, третьи переводы на 15 языках были заграничного издания, частью подаренные, а частью купленные обществом⁶. В числе переводов был перевод св. Писание и на русский язык. Инициатива перевода на русский язык приписывается Александру Благословенному. По возвращении его в Петербург, президент общества поднес ему, в конце 1815 г., от имени комитета по экземпляру напечатанных на разных языках Библий, других книг и отчетов общества. Благословенный с удовольствием принял эти приношение, и тогда же велел Голицыну заявить св. Синоду его искреннее желание видеть Библию в русском переводе. Голицын исполнил волю Государя 28 февраля 1816 г., поставив при этом на вид, что и константинопольский патриарх грамотою своею одобрил чтение для народа Нового Завета на новейшем греческом наречии. Св. Синод поручил комиссии духовных училищ избрать в Петербургской академии способных людей, которые бы взяли на себя труд переводить св. Писание на русский язык, и письменные работы свои представляли членам комитета Библейского общества, состоявшим в духовном сане, для просмотра, а потом и для печатание переводов вместе со славянским текстом. Академия принялась за предложенный ей труд под наблюдением и руководством ректора своего, архимандрита Филарета. В 1816 г. общество издало славянскую Библию; в 1818 г. оно издало Четвероевангелие на русском и славянском языке в 5.000 экз.;

52

в 1819 г. издало на русском языке Деяния апостольские; в 1821 г. вышло полное издание нового Завета в 50.000 экз. Потом Новый Завет печатался в русском переводе и без славянского текста. Что касается до книг ветхозаветных, то в переводе их на русский язык участвовали и Киевская и Московская академии. Первая из этих книг переведена была (1820 г.) на русский язык — Псалтирь, которая в 1821 г. выпущена была в свет в 15.000 экз. К концу 1823 г. перевод ветхозаветных книг на русский язык доведен был до 12-й главы книги Чисел, а к июлю 1826 г. переведено 8 книг и напечатано в 10.000 экз., но они тогда не были пущены в продажу.

Отделение общества и сотоварищества были вспомогательные органы Библейского общества. Каждое отделение имело своих вице-президентов и директоров; но президентом всех их считался один князь Голицын. Таких отделений в самый год открытие Библейского общества было открыто 6, — именно: Дерптское, Курляндское, Рижское, Московское, Ревельское и Ярославское. Затем с каждым годом число это возрастало⁷, так что к концу 1822 года их считалось 57. Сотоварищества, помогавшие отделением, стали возникать с 1815 г. Число их превышало число отделений: к концу 1822 г. их считалось 232. О действиях Библейского общества сообщали сведение ежегодные отчеты, которые начали печататься со времени открытие общества, и печатались до 1824 г. С этого же времени, вместо отчетов, стали печататься «Известие» о Библейских обществах сперва под светскою, а потом под духовною цензурою, но печатались

53

недолго: они окончили свое существование 10-м номером 23 октября 1824 года.

Подражая британскому обществу, и наше общество стало заниматься, кроме издание Библии, изданием книг религиозно-нравственного содержание, и занималось очень усердно. Хотя у нас и не было особого общества, подобного английскому: «Religions Tracts Society»; но книги, переведенные большею частью с английского языка, издавались преимущественно теми лицами, которые участвовали в Библейском деле, или, по крайней мере, сочувствовали ему. Самое живое участие в книжном деле заявила княгиня Софья Сергеевна Мещерская, имевшая близкие связи с двором и членами Библейского общества. Она с 1813 г. начала издавать книги, и издала 93 книги и брошюры в числе более 400.000 экз., употребив на издание их своего капитала до 10.000 р. ассигнациями, да пожертвованный на этот предмет Государем Александром I капитал в 12,000 руб. Все они были переведены с английских книжек, изданных «обществом трактатов», — но некоторые были написаны и ею самою, например «Разговоры матери с детьми о духовных предметах». С легкой руки княгини Мещерской друзья Библейского общества ревностно принялись за издание книг. Что это были за книги,— об этом будет речь впереди: теперь мимоходом заметим только, что все они, при религиозно-нравственном содержании, имели крайне — мистическое направление.

Какими средствами располагало общество в своей издательской деятельности? Средства эти составлялись из взносов членов Библейского общества, из частных пожертвований, из приношений британского общества, из суммы, выручаемой от продажи книг.

Взносы членов доходили до цифры очень крупной. В первое же заседание комитет собрал по подписке 5.750 р. единовременно, и 4.800 ежегодных взносов, а потом в течение 1813 г. число членских взносов дошло до 76.000 р. Само собою, разумеется, что эта цифра постоянно увеличивалась

54

по мере умножение числа отделений и сотовариществ общества. — Во главе частных жертвователей стоял сам Государь, искренне сочувствовавший Библейскому делу. Он при самом открытии общества пожертвовал от себя единовременно 25.000 р. и потом постоянно взносил каждый год по 10.000 р.; затем в пользу общества он подарил два каменных дома: один (в 1816 г.) в Петербурге, на Екатерининском канале, и на устройство в нем типографии, книжного магазина и пр. пожаловал 15.000 р., другой (1817 г.) в Москве. Примеру царя следовали и его верноподданные: не только люди высшего круга и с богатыми средствами, но и низшие военные чины и крестьяне уделяли свои трудовые лепты на Библейское дело, хотя эти вклады их и не всегда были делом чистого усердие, а делались иногда и по требованью власти, заседавшей в комитетах отделений. Британское общество при самом открытие нашего общества пожертвовало чрез Патерсона около 6.944 р., а потом чрез Пинкертона почти каждый год посылало от себя десятки тысяч рублей, так что к концу 1822 г. всей суммы, пожертвованной им, считалось 354.200 р. Кроме денег оно снабжало наше общество и книгами. От продажи книг выручалась также значительная сумма; так напр. в 9 лет существования общество продало 290,816 экз., тогда как безденежно роздало только 17,828 экз. — Надобно впрочем, заметить, что быстрая распродажа книг не всегда и не везде зависела от усердия покупателей, а иногда и от влияния власти. Известно, что попечитель казанского учебного округа Магницкий, не покупая никаких почти книг для Казанского университета, приобрел на 10.000 р. Библий для казанских студентов. — Как бы то ни было, но при закрытии общества все его наличное имущество оценено было в 2.000.000 р.⁸

55

Кто были главные деятели в Российском Библейском обществе?

Главными деятелями общества были: князь Голицын, Госнер, пасторы Патерсон и Пинкертон, Магницкий, Лабзин и Попов, а из православного духовенства московский митрополит Филарет. Но, к сожаленью, большая часть этих лиц, и большая часть книг, изданных друзьями Библейского общества, и были главными виновниками закрытие общества. Ибо, что это были за лица?

Князь Голицын⁹, президент Библейского общества, обладал прекрасными качествами ума и сердца: добродушие, набожность, особенно в последние годы его жизни, обходительность, наблюдательность, остроумие, меткость в суждениях резко высказывались в его жизни и действиях, — оттого он пользовался неограниченным доверием и любовью Государя, и имел сильное влияние на общество. Но вместе с тем он предан был мистицизму и иногда увлекался деспотическими замашками. По склонности к мистицизму, он молился часто с квакерами, и не редко участвовал в собраниях Татариновой, — в этой странной религиозной оргии, напоминавшей религиозные действие шаманов, хлыстов и т. п. Будучи сильным сановником и пользуясь особенным доверием Государя, оп часто не терпел противоречий и иногда дозволял себе действовать деспотически. Итак, от такого президента, сильного, и с крайне мистическим направлением, вельможи, общество, конечно, не могло ожидать себе особенной пользы.

56

Римско-католический патер Госнер, с 1820 г. директор петербургского комитета Библейского общества, пользуясь покровительством Голицына, свободно проповедовал в Петербурге, и имел многих почитателей и в среде православных, в особенности друзей Библейского общества: Магницкий, Рунич, Кавелин, Попов, Ливен и пр., окружая его кафедру, то бросались на колени, то тяжело вздыхали, то плакали. Он же, Госнер, написал книгу под заглавием: «Дух жизни и учение Иисуса Христа», которая переведена была на русский язык, и в которой митрополит Серафим нашел много противного православию и самодержавию, а Шишков — ересь, безбожие и революцию.

Пасторы Патерсон и Пинкертон, как агенты британского общества, были самыми деятельными членами нашего общества, а между тем по началам своего вероисповедание и по складу своих мыслей, казалось бы, вовсе не были годны для православного Библейского дела.

Магницкий сколько прежде ратовал за Библейское общество и за Голицына, пока Голицын был в силе, столько потом воевал против Библейского общества и против Голицына, когда Голицын потерял прежнее значение, воевал для того, чтобы заслужить расположение Аракчеева и Шишкова — этих недругов Голицыных. Он, попечитель казанского учебного округа, и с 1819 г. вице-президент петербургского комитета Библейского общества, заметив в Голицыне религиозное настроение и любовь к Библейскому делу, в угоду ему, беспрестанно говорил при нем о небе и аде, о спасении и гибели человека, о Боге и дьяволе, наполнил почти всю Библиотеку казанского университета одними Библиями, требовал от учебных заведений больших взносов в пользу Библейского общества, плакал у кафедры Голицынского клиента Госнера, усердно участвовал в собраниях Татариновой, которые любил посещать и Голицын.— Но вот потерял Голицын прежнее значение и влияние, вот стал возвышаться вместо него Аракчеев, — враг Голицына и Библейского общества,

57

и вдруг — что сталось с Магницким? Мечтая теперь через Аракчеева занять пост министра, он велел вынести из конференц-залы казанского университета портрет Голицына, пред которым он прежде с таким благоговением, с таким рабством преклонялся, — один из первых бросил камень осуждение в Госнера, которого поучение прежде слушал с такою жадностью, с вздохами, со слезами на глазах, и прямо отрекся от Библейского общества, во имя которого он прежде с таким жаром ратовал всеми силами духа и тела.

А. Лабзин, с 1814 г. директор Петербургского комитета Библейского общества, был ученик масонской, новиковской школы. Он участвовал в мистериях Татариновой; он был главным поставщиком мистических книг; он с 1806 г. стал издавать журнал: «Сионский вестник», служивший органом для распространения в русском обществе его любимых идей. Журнал этот вскоре был запрещен; но 1817 год, год процветание Библейского общества, опять воскресил его.

Действительный статский советник Попов, директор департамента министерства просвещение, несменно до 1824 г. занимавший должность секретаря в Библейском обществе, был человек с крайне мистическим направлением, посетитель Татариновских сходбищ, страстный любитель проповедей Госнера, и усердный переводчик на русский язык его сочинение: «Дух жизни и учение Иисуса Христа», за что впоследствии отдан был под суд. По словам Вигеля, это был «кроткий изувер, смирный, простой человек» которого, однако же, именем веры можно было подвигнуть на злодеяние», — а по отзыву Шишкова, это был «ревностный старатель променять Церковь нашу на протестантскую, гернгутерскую».

Таким образом, состав комитета состоял большею частью из людей с мистическим настроением. А эти люди, по словам г-н. Пыпина, ожидали какого-то возрождение общества и

58

государства, вследствие чего падет лжеименный разум, и на земле, будто бы, водворится первобытная Церковь Христова. Эти люди искали какой-то внутренней церкви, высших религиозных состояний, чудес, видений, сошествий св. Духа на людей, — и сильно восставали против образование, против литературы, против общественных нравов¹⁰. По словам Уварова, бывшего попечителя петербургского учебного округа, это была клеветники... со злобою в душе, с человеколюбием на устах, — это были фанатики, иллюминаты, квакеры, масоны, методисты, наконец, все, что угодно, только не люди и граждане, — это были искусные актеры, надевавшие всевозможные маски, чтобы смутить все совести, встревожить все умы¹¹...

А если таков в некоторых членах был состав Библейского общества, — то мудрено ли, что вскоре по основанию его к нему примкнула и мистическая литература? В самом деле, какие в ту пору книги старались распространять среди православного русского общества? Большею частью переводные творения Юнга, Штиллинга, Эккарстгаузена, Дютуа и подобных мистиков. Главный поставщик их был Лабзин, ученик Новикова и издатель «Сионского вестника». Цензура их была в руках Голицына, потому что они разрешаемы были к выпуску не духовными, а светскими цензорами; а эти цензоры с одной стороны в угоду начальству благоприятствовали мистической литературе, и не делали в рукописях никаких возражений и замечаний, а с другой, будучи не сильны в богословской науке, не могли и замечать в них промахов, иногда очень крупных. И вот эта мистическая литература, возникшая в среде Библейских деятелей, подняла сильную борьбу между двумя партиями. Ревнители православие видели в ней подрыв православию, желание ввести в Россию реформацию; поклонники мистицизма, напротив, ставили ее чуть не выше св. Писание. Начались сильные протесты с той и другой стороны.

59

Со стороны ревнителей православие заявили протест, как духовные, так и светские лица. Из духовных особенно известны в этом отношении два архимандрита — ректор Петербургской семинарии Иннокентий, и Юрьевский — Фотий, и митрополит Серафим. Из светских, — некто Смирнов и Шишков.

Архимандрит Иннокентий, с 1815 г. директор петербургского комитета, при появлении в свет книги Штиллинга: «Победная повесть», — нашел ее противною православию, и если не поднял против ней голоса, то потому только, что друг его, тогдашний ректор академии, знаменитый Филарет, успокоил его тем, что книга эта на русском языке пропущена светской цензурой, и потому ему, как цензору, не отвечать за нее. Потом Иннокентий, раздраженный некоторыми статьями «Сионского вестника», написал резкое письмо к кн. Голицыну, в котором советовал ему «залечить раны, которыми он сам уязвил церковь». Разгневанный князь показал это письмо тогдашнему митрополиту Михаилу, — и митрополит вынужден был посоветовать Иннокентию испросить извинение у сильного вельможи. Наконец, когда некто Станевич написал (1818 г.), в обличение мистицизма, книгу: «Беседа на гробе младенца о бессмертии души», — и Иннокентий, как цензор, разрешил ее напечатать, — против цензора поднялась сильная буря, которая разрешилась почетным его удалением, — именно назначением его в епископа оренбургского¹².

Архимандрит Фотий, когда в последних числах апреля 1824 г. прибыл к нему Голицын, — умолял его, как сам он говорит в своих записках, умолял князя остановить революционные книги, изданные в его министерство, или доложить о них Государю. Голицын отвечал: что же мне теперь делать? Все университеты и учебные заведение сформированы уже для революции. Фотий возражал: но ты,

60

как обер-прокурор, а теперь министр духовных дел и просвещение, мог бы исправить. Голицын всячески оправдывался: говорил, что нельзя остановить дела. Фотий уверял его, что он еще может остановить, но Голицын твердил, что уже поздно. Вскоре после этой беседы устроилось (25 апреля) новое свидание Фотия с Голицыным в доме графини Орловой-Чесменской. Тут Фотий стоял у св. икон, с запасными дарами, подле аналоя с раскрытою на нем Библиею, указал на Библию, и требовал от него покаяние и отречение от лукавых лжепророков, подобных Госнеру, иначе грозил ему страшным судом. Раздраженный князь вышел вон и хлопнул дверями.

Митрополит Серафим лично явился к Государю Александру I с просьбою об уничтожении вредных книг, и в книге Госнера указывал ему места, в которых говорилось против православия и самодержавие. Затем он поставил на вид св. Синоду необходимость отобрать зловредные книги из духовных училищ и приступить к подробному их рассмотренью. И вот, 14 мая 1825 г. последовал синодский указ, предписывавший духовным властям и ведомствам отбирать зловредные книги, а митрополиту Серафиму предоставлено поручить надежным духовным лицам рассмотрение этих книг, упомянутых в самом указе. Во исполнение этого указа при конференции петербургской академии учрежден был временный комитет для рассмотрения вредных книг, действие которого продолжались более 15 лет¹³.

61

Смирнов, губернский секретарь, переводчик московской медико-хирургической академии. В августе 1816 г. подал Императору Александру I донос на мистические и другие книги, изданные в 1815-1816 г., книги, в которых он видел отступничество от православия и крайнюю опасность для государства, и источником их считал тайные общества, ведущие к потрясенью христианства, а потому и престолов. Но донос этот остался без последствий. Кроме того, Смирнов в опровержение книги «Победная повесть» написал сочинение под заглавием: «Вопль жены, облеченной в солнце. «Цензор, архимандрит Иннокентий, хотел, было пропустить это сочинение, но преосвященный Филарет удержал его, чтобы не произвести напрасного волнение»¹⁴.

Шишков, министр народного просвещения, так писал Государю о мистических книгах: «если бы извлечь из них все в разных видах и смыслах рассеянные лжеучение и привести их в совокупность, то какой пагубный яд, миссионерами, сектами и разными средствами распространяемый, открылся бы в них! Плоды распущенных во множестве книг, в которых приводимые из Библии тексты толкуются превратно, везде оказываются, в есаульских и солдатских, посланиях. Чрезвычайное в краткое время умножение самых опаснейших расколов, есть несомненное от сего последствия». Доклад этот, однако, до времени не был принят в уважение.

Не без дела оставалась, и противная партия на протесты последовали протесты, например со стороны Лабзина и Невзорова.

Лабзин в защиту Штиллинга написал (1816 г.) целую книгу, под заглавием: «Жизнь Штиллинга», где Штиллинг описывается как муж, известный повсюду благочестием и уважаемый даже государями. А Невзоров, издатель «Друга

62

юношества» в защиту мистических книг, написал обширное письмо к митрополиту Серафиму. Таких книг он насчитал до 10. Вот они, и вот его защита:

1. «Воззвание к человекам о проследовании внутреннему влеченью духа Христова». Об этой книге, по отзыву Фотия антихристианской, Невзоров писал митрополиту: «она сильно восстает против наружных и буквальных школьных богословов... Говорят, что ее написал Парацельс. Не зная в точности, правда ли эхо, скажу, что Парацельс был великий духовный человек; оп есть первый ангел, изливший фиал свой на землю». Затем уподобляет его ангелам, упоминаемым в 16 гл. 2 ст. Апокалипсиса.

2. «Таинство креста». Это, по словам Невзорова, «истинное золото для христианина». Затем, упомянув о том, что эта книга утешила его во время болезни, и потому он решился перевести ее на русский язык, — он продолжает: «означенный перевод мой отдан был в цензуру покойному митрополиту Гавриилу. Покойный Ст. Ив. Шишковский, между прочими допросами, допрашивал меня и о сем переводе, что у меня найдена какая-то книга, противная религии, о крестах. Я отвечал ему на сие, что я делал перевод сей для внутреннего утешения своего в болезни, что я не почитаю книгу сию противною христианской религии, и готов в том спорить со всеми.

3. «Путь ко Христу», Бэма. 1815 г. — По отзыву Фотия, эта книга — бесовская, а, по словам самообольщенного Невзорова, «Бэме есть истинный ангел, описываемый в апокалипсисе (14:6). «Он, говорит Невзоров, точно все писал по одному вдохновенью Духа святого... он из бедного сапожника сделался великим орудием Евангелие Христа и истинной Церкви Его».

4. «Победная повесть веры христианской», Штиллинга. 1815 г. Фотий отзывался о ней: это — революционная, злая книга; а Невзоров так писал о ней митрополиту: «книга эта много света открывает ищущим истины. В Апокалипсисе

63

открывается история христианства от времен апостольских до последней его эпохи. Штиллинг, будучи вдохновен Богом (!), много открыл, относительно к сему, новых понятий, за которые благодарить его должно... Он имел дар пророческий, что особенно видно из толкований его в «Победной повести» на 15 и 16 стихах главы 16 апокалипсиса». А это толкование Штиллинг в пророческом духе (?) прилагал к тогдашним политическим событием, например к французской революции. Штиллинг, по словам Невзорова, был ангел, описанный в апокалипсисе (18:21-24).

5. «Письмо к другу об ордене свободных каменщиков». 1816 г. По отзыву Фотия, это — книга бесовская, а самообольщенный Невзоров так отзывался о ней: «должно бы сию книгу рекомендовать. Истинно — свободный каменщик есть тоже, что истинный христианин, и камень, которого он ищет, есть Христос... Книга сия должна цениться дорого и служить карманною книгою для всех вообще ищущих истин ной христианской мудрости».

6. «Сионский вестник», Лабзина. По словам Невзорова Лабзин «как изданием сего журнала, так и других многих преполезных и богодухновенных (!) книг, заслужил все общую от добрых людей всякого состояние благодарность».

7. «Краткое рассуждение о важнейших предметах жизни христианской». Воздав хвалу книге за проповедь о внутренней жизни христианской и духовном возрождении, Невзоров продолжает: «у нас ныне смеются и гонят мистицизм или таинственность: но что такое значат церковные песни: «иже херувимы тайно образующее»; «Святым Духом всяка душа живится»... и подобные им? Для чего они поются? В Сионском вестнике говорится, что мистика состоит в перерабатывание, при содействии Духа Святого, чувственного и плотского человека в духовного. Кажется, тут нет ничего худого, и мистику порицать нет причины». Но между мистикою Церкви и мистикою Невзорова — бездна.

64

8. «Сочинение г-жи Гион». Вот как Невзоров смотрит на эту писательницу: «великая Гион в сочинениях своих ничего более не проповедовала, кроме истинного христианства. За что же мы, называющиеся христианами, будем не любить и гнать сию великую жену?»... Это «истинный ангел, описываемый в апокалипсисе (18:1-3)».

9. «Краткий и легчайший способ молиться». «Г-жа Гион, пишет Невзоров, за первую сию книгу пострадала во Франции. За что? За то, что она учит покланяться Богу Духу духом и истиною. Стало быть, внутреннее поклонение не годится, а оно состоит только в наружных крестах и поклонах, да в больших кружках! Прости нас, Господи! Не ведаем, что творим!» Но она не хочет знать Церкви.

10. «Божественная философия», Дютуа. «Книга сие, замечает Невзоров, заключает в себе много новых понятий, но таких, которые основанием своим имеют вдохновение(!). Она есть подлинно божественная философия... Сочинитель одною христианскою любовью жил и дышал; но он не был внешний школьник, — в том-то, видно, вся и беда его! Вот десять наименовании книг, которые ваше преосвященство почитаете вредными для христианства»¹⁵. Так вразумлял какой-то Невзоров, поклонник мистицизма, приснопамятного святителя и учителя Серафима!

Кроме упомянутых книг распространено было много и других подобного содержания; напр. «Важнейшие иероглифы человеческого сердца», Эккартсгаузена. Его же: «Ключ к таинствам натуры», «Омаровы путешествие» и «Наука чисел». Юнга Штиллинга: «Тоска по отчизне» и «Приключение по смерти», и проч. О каждой из них Фотий выразил свое мнение одним словом — бесовская, а о «Науке чисел» — худая, масонская.

Как закрылось российское Библейское общество?

Понятно, что когда Библейские деятели стали так сильно

65

проникаться мистическим духом и так быстро распространять среди русского общества литературу, согласную с их настроением, — Библейское общество в русском православном царстве не могло долго и прочно существовать. И оно существовало только десять лет, пока президентом его был сильный вельможа, князь Голицын, который, сам, придерживаясь мистического направление, избирал себе и сотрудников в Библейском деле по своему вкусу. Но вот в мае 1824 г. Голицын, по собственному прошению, с соизволение Государя Александра Павловича, сложил с себя сперва должность министра народного просвещение и духовных дел, а потом и звание президента Библейского общества, — и это увольнение Голицына было началом падение общества. Должность министра народного просвещение возложена была на адмирала Шишкова, а звание президента Библейского общества на митрополита Серафима. После того общество существовало еще около двух лет, но существовало номинально, и, наконец, окончательно закрыто было, по Высочайшему повеленью, данному 12 апреля 1826 года.

О закрытии общества ходатайствовали перед Государем митрополит Серафим, министр Шишков и архимандрит Фотий, им оказывал содействие Аракчеев.

Митрополит Серафим, давно уже с неудовольствием смотревший на такое направление духа в обществе, лично представился Государю Александру Павловичу, и, представив Ему книгу Госнера, которая оканчивалась тогда печатанием, указал в ней места, где говорилось против православия и самодержавие. Вслед затем Государь велел Шишкову рассмотреть книгу Госнера: она рассмотрена и осуждена. Потом Голицын уволен от министерства и президентства,— и сам Серафим стал президентом Библейского общества¹⁶.

Адмирал Шишков, сделавшись министром народного просвещение, с жаром принялся за искоренение того, что

66

делалось прежним министерством, за уничтожение Библейского общества и его вредных стремлений.

Первым делом его было рассмотрение книги Госнера, которая в полном составе на немецком языке озаглавливалась: «Дух жизни и учение Иисуса Христа в размышлениях и замечаниях о всем Новом Завете», а в русском переводе она называлась: «О евангелии от Матфея». Министр сделал о ней такой отзыв: «по внимательном рассмотрении сей книги оказывается, что в толковании евангельских текстов везде под видом наставление в вере внушаются противные ей правила, основанные на ложных умствованиях, смешанных, однако с истинными, и скрытых под оными, дабы сею хитростью омрачить ум читателя или слушателя, и понемногу отводить его от веры своей, от должностей мирного гражданина и от всех обязанностей к небесному и земному Царю». Все это он старался доказать в своем разборе, и предлагал учредить высший цензурный комитет из нескольких духовных и государственных особ, которому, кроме цензуры книг русских и привозных иностранных, наблюдать за преподаванием во всех университетах и училищах, где профессоры и учители должны преподавать науки по известным книгам, а не по рукописным тетрадям.

Но Библейское общество все еще существовало, пока Государь Николай Павлович указом 12 апреля 1826 года велел митрополиту Серафиму, прекратить, до дальнейшего разрешение, все действие общества без исключения, — и владыка прекратил действие всех 289 частных отделов общества. А 15 июля 1826 г. последовал новый Высочайший указ на имя митрополита Серафима, коим повелевалось ведение и распоряжение имуществом и всем вообще, что касалось до российского Библейского общества, возложить на св. Синод.

67

¹См. III отдел этой книжки «Странника».
²Оно со временем существования своего выпустило на свет более 55.000.000 экземпляров Библий на разных языках, и имеет около 10.000 побочных содействующих, ему органов. «Вестник Европы», 1868, ноябрь, – С. 290.
³А британское общество со времени своего основание до 1867 г. выпустило 2.400.000 экз. Библии на 170 языках, тогда как до учреждения этого общества в 1804 г. считалось всего только 50 печатных текстов св. Писания.
⁴Языки: славянский, армянский, греческий новый, греческий старый, грузинский, латинский, молдавский, немецкий, персидский, польский, финский, французский, эстский Ревельского наречие и эстский Дерптского наречие.
⁵Языки: русский, калмыцкий, монгольский, карельский, мордовский, самоедский, турецко-армянский, татарский, татарско-турецкий, татарско-оренбургский, черемисский, чувашский.
⁶Языки: арабский, еврейский, еврейско-немецкий, еврейско-польский, китайский, санскритский, английский, голландский, датский, испанский, итальянский, лапландский, латинский, португальский, шведский.
⁷Так в 1814 г. отрыто было 4 отделения; в 1815 г. 6; в 16 г. 12, в 1817 г. 19; потом уже стало меньше открываться. Они открывались в разных местах России, напр. в Архангельске, Астрахани, Бессарабии, Белостоке, Вильно, Витебске, Владимире, Вологде, Волыни Воронеже, Вятке, Гродно, Грузии, Иркутске, Казани, Калуге, Каменце-Подольском, Киеве, Костроме, Кронштадте, Курске, Минске, Могилеве, Новгороде, Нижнем Новгороде, Одессе, Орле, Пензе, Перми, Полтаве, Пскове, Рязани, Симбирске, Симферополе, Смоленске, Таганроге, Тамбове, Твери, Тобольске, Туле, Харькове, Чернигове, Феодосии и проч.
⁸Это имущество, оцененное в 2.000.000 р., заключалось а) в наличных деньгах: 107.969 р. 49 к. ассигнациями, б) в бумаге на 37.053 р. 50 к. ассигнациями, в) в книгах св. Писания на 612.954 р. 53 1/3 к., г) матрицах, стереотипных досках и книгопечатных станках с принадлежностями на 226.407 р. 83 к., д) в двух домах.
⁹Действительный тайный советник, князь Голицын, родился в 1773 г.; с 1803 г. обер-прокурор св. Синода, с 1810 г. член государственного совета и главноуправляющий духовными делами иностранных исповеданий, с 1816 г. управляющий министерством народного просвещение, с 1817 г. министр духовных дел и народного просвещение, с 1819 г., вместе с тем, главноначальствующий над почтовым департаментом; в 1821 г. уволен от должности министра и президента библейского общества; в 1842 г. испросил себе увольнение от всех должностей, и скончался 22 ноября 1844 г. См. словарь Бантыш-Каменского.
¹⁰«Вестник Европы», 1868, сентябрь, – С. 296-297.
¹¹Так отзывался Уваров в письме к императору Александру I. «Вестник Европы», 1868, сентябрь, – С. 226.
¹²Известно, что, по ходатайству митрополита, тогда же последовала перемена в назначении: вместо оренбургской, Иннокентию дана епархия пензенская.
¹³Комитет состоял, под председательством ректора академии, преосвящ. Григория, еписк. Ревельского, из образованнейших и довереннейших лиц петербургского духовенства. Это были: ректор семинарии, архим. Иоанн, инспектор академии, архим. Гавриил, протоиереи: Иоанн Данков, Тимофей Вещезеров, Иоанн Грацианский, священники: Герасим Павский, Симеон Шатонов, Иоаким Кочетов, Тимофей Никольский, Иоанн Добронравин, Михаил Машин и Ал. Рождественский. Впоследствии личный состав комитета изменялся, и, кроме упомянутых лиц, в действиях его принимали участие: со званием председателя: викарные епископы Петербургской митрополии, преосвященные Никанор, Смарагд и Венедикт, со званием управляющих производством дел — ректоры академии, архимандриты Иоанн, Виталий и Николай, со званием членов — архимандриты Иннокентий, Климент и Иоасаф, иеромонах Евсевий, и протоиерее: Л. Окунев, И. Колоколов и А. Райковский. См. «Ист. Пет. Академии» г. Чистовича, стр. 420-421.
¹⁴«Вестник Европы», 1868, ноябрь, – С. 242-245.
¹⁵Письмо Невзорова к митропиту Серафиму помещено в «Вестнике Европы» декабрь, – С. 758-768. Мы сделали только извлечение из него.
¹⁶«Вестник Европы», 1868, ноябрь, – С. 266-267.